Род князей юсуповых, николай феликсович юсупов. Юсупов-Сумароков-Эльстон Феликс Феликсович (князь Феликс Юсупов младший) Архангельский эрмитаж, куда не пускают

Князь Николай Борисович Юсупов

Георгий Блюмин, доктор технических наук и профессор культурологии, консультант компании "Терра-Недвижимость", автор книги "Царская дорога", продолжает серию рассказов по истории Рублевки.

250 лет тому назад в семье московского губернатора князя Бориса Григорьевича Юсупова и его жены Ирины Михайловны, урожденной Зиновьевой, родился сын Николай. Впоследствии князь Николай Борисович Юсупов станет богатейшим человеком России. В его владении будут усадьбы не только во всех губерниях России, но и чуть ли не в каждом уезде. Когда его спрашивали, есть ли у него имение в таком-то уезде, то он обыкновенно отвечал: не знаю, надо справиться у управляющего. Приходил управляющий с памятной книжкой под мышкой, раскрывал её - и почти всегда имение находилось. Вот не полный перечень должностей, которые князь исполнял в течение своей долгой жизни: министр Департамента уделов, ведавший всеми императорскими и великокняжескими усадьбами и дворцами, президент Мануфактур-коллегии, директор императорских театров, первый директор Эрмитажа и Оружейной палаты, главноначальствующий Кремлевской экспедицией и всеми фарфоровыми и стекольными заводами России, член Государственного Совета. Он имел высший чин действительного тайного советника первого ранга, был награжден всеми орденами Российской империи и многими иностранными, так что когда не знали чем его еще наградить, придумали специально для него жемчужный эполет, который князь носил на правом плече и какого более никто не имел. Кстати, на посту главноуправляющего императорскими театрами князь Николай Борисович изобрел нумерацию рядов и кресел: прежде в театре садились, где придется.

Князь был еще и посланником России в Италии, где приобрёл многие редкие книги, главным образом, античных авторов, украсившие позже его знаменитую библиотеку в Архангельском. Там же, в Италии, сумел убедить папу Римского Пия VI дать разрешение на полное копирование и перевоз в Петербург знаменитых лоджий Рафаэля, ныне находящихся в Эрмитаже. В юности князь много и упорно учился, свободно говорил на пяти языках, так что потом удивлял своей ученостью многих корифеев европейской науки, с которыми близко познакомился, путешествуя по Европе с рекомендательными письмами императрицы Екатерины II. Учтивый и внешне весьма пригожий собою, князь, как поговаривали в придворных кругах, одно время был любовником царицы. Во всяком случае, в его кабинете в Архангельском висела картина, на которой он и Екатерина были представлены обнаженными в виде Аполлона и Венеры. Павел I, вступив на престол, велел эту картину убрать.

"Посланник молодой увенчанной жены", по выражению Пушкина, был дружен с Вольтером, Дидро и Бомарше. Бомарше посвятил ему восторженное стихотворение. В Европе Юсупов был принят всеми тогдашними монархами: Иосифом II в Вене, Фридрихом Великим в Берлине, Людовиком XVI и Наполеоном Бонапартом в Париже. Князь скупал за границей скульптуру и картины лучших мастеров и привозил их в Эрмитаж, не забывая при этом о своем подмосковном поместье Архангельское, в конце концов превращенном им в классически завершенный усадебный ансамбль - "Подмосковный Версаль". Князь Юсупов был верховным маршалом на коронации трех русских императоров - Павла I, Александра I и Николая I - и все они были его гостями в Архангельском.

Князь Николай Борисович принадлежал к одному из древнейших дворянских родов России, ведущему свое начало от легендарного пророка Мухаммеда (VI век нашей эры). Тесть великого пророка по имени Абубекир, правил всем мусульманским миром. Через три века его потомок и новый правитель мусульман был пышно титулован как Эмир эль-Омр, князь князей, султан султанов. Он соединил в лице своем правительственную и духовную власть. Имена предков русских князей Юсуповых поминутно встречаются на страницах "Тысячи и одной ночи", в сказках Шахерезады. Предки Николая Борисовича Юсупова были эмирами, калифами и султанами с царской властью на всем древнем Востоке - от Египта до Индии. Это потом стали говорить и писать, что Юсуповы происходят из татар. На Руси в XV - XVI веке всякий пришелец с Запада звался немцем, а с востока - татарином. Других национальностей просто не было. Исключение составляли, может быть, итальянцы, строившие Кремль: их называли "фря", или фрязины. И поныне существуют окрест Москвы жалованные им деревни Фрязево, Фрязино, Фряново.

Многие могилы "татар" - предков Юсупова находятся в священных для мусульман Мекке и Каабе. Их правление помнят Дамаск, Антиохия, Египет, Месопотамия, Индия.

Приблизительно через тысячу лет после правления на Востоке царствующих предков Юсуповых А.С. Пушкин посвятит русскому князю Николаю Борисовичу Юсупову свое знаменитое "Послание к вельможе", навеянное посещениями Архангельского:

От северных оков освобождая мир,

Лишь только на поля, струясь, дохнет зефир,

Лишь только первая позеленеет липа,

К тебе, приветливый потомок Аристиппа,

К тебе явлюся я; увижу сей дворец,

Где циркуль зодчего, палитра и резец

Ученой прихоти твоей повиновались,

И вдохновенные в волшебстве состязались.

Пушкин называет князя потомком Аристиппа. В 1903 году в Архангельском установят бюст Пушкина с цитатами из его послания князю Юсупову, вырезанными на постаменте. Там написано "питомец Аристиппа". Это понятно: ведь главный тезис учения древнегреческого философа - счастье в наслаждении. И этому принципу Николай Борисович следовал всю жизнь. Но у Пушкина - потомок Аристиппа. Почему? Дело в том, что философ, грек по рождению, жил на земле нынешней Ливии, на границе с Египтом в городе Кирена и был в родстве с правителями Египта, куда уходят древнейшие корни рода Юсуповых.

Прошло около четырех веков, и мы среди правителей востока встречаем имя потомка Абубекира султана Термеса. Этому султану случилось родиться далеко на севере, где в молодости путешествовал его отец. Вражда бывших друзей и братьев заставила Термеса вспомнить о своей родине. Он бросает клич единоверцам, многие отзываются на призыв и, теснимые враждебными обстоятельствами, переселяются из Аравии на север, где и обосновались на обширном пространстве между Уралом и Волгой. Русские назвали это поселение Ногайской ордой. Прямой потомок Термеса был ближайший друг и сподвижник великого завоевателя Тамерлана, или Тимура. Его звали Едигей. Это он в единоборстве перед войском убил монгольского хана Тохтамыша, который незадолго перед этим сжег Москву. Едигей разгромил также войска литовского хана Витовта на реке Ворскле в 1339 году. Наконец, он завоевал Крым и основал там Крымскую орду.

Правнук Едигея звался Муса-мурза и имел по обычаю пять жен. Имя первой, любимой жены Кондаза. От неё и родился Юсуф, давший фамилию русскому княжескому роду Юсуповых. Двадцать лет Юсуф-мурза дружил с самим Иоанном Грозным, русским царем. У Юсуфа-мурзы было два сына и четыре дочери. Дочерей он выдал замуж за соседних царей: крымского, астраханского, сибирского и казанского. Жена царя казанского была красавица Суюмбека, в честь которой в казанском кремле воздвигнута семиярусная башня Суюмбеки, повторенная в архитектуре московского Казанского вокзала. Позже она была царицей Касимовского царства и погребена в 1557 году в здешней усыпальнице. Потомок её русский князь Николай Борисович Юсупов-младший считает так, когда пишет в своей книге: "Алый шиповник с млечной черёмухой осыпают сию забытую гробницу цветами!". Прекрасная Суюмбека воспета поэтом М.М. Херасковым в его поэме "Россияда". В 1832 году в Петербурге с большим успехом шел балет композитора Глинки "Суюмбека и покорение Казани", где главную партию танцевала знаменитая балерина А.И. Истомина. Об этом пишет в своих воспоминаниях праправнук князя Николая Борисовича князь Феликс Юсупов.

Сыновья Юсуфа-мурзы поступают на русскую службу, сохраняя при этом мусульманскую веру. Внук Юсуфа-мурзы Сеюш-мурза в XVII веке получает во владение в Ярославской губернии целый город Романов с посадом (нынешний Тутаев). И сегодня в городе можно увидеть среди многочисленных церквей старинную мечеть. Именно в этом городе случилось событие, в корне изменившее жизнь мурз. Сын Сеюша-мурзы по имени Абдул-мурза принимал в Романове патриарха Иоакима. День был постный, и хозяин по незнанию православных постов накормил гостя гусем. Патриарх гуся съел, промолвив: хороша у тебя рыбица, князь! Тому бы промолчать, а он возьми и скажи: "Это не рыба, ваше святейшество, а гусь. Повар у меня такой искусник, что может гуся приготовить под рыбу, - могу подарить его вашему святейшеству!" Патриарх, как ни был сыт, прогневался и по приезде в Москву рассказал всю историю царю Федору Алексеевичу. Тот в качестве наказания лишил мурзу всех прежних пожалований, и богатый в одночасье стал нищим. Абдул-мурза думал три дня и решился принять православие.

Он крестился в одной из церквей того же города Романова под именем Дмитрий, а фамилию придумал себе на древнерусский лад: Юсупово-Княжево. Так появился русский князь Дмитрий Сеюшевич Юсупово-Княжево. Все владения ему были возвращены, и он женился на русской. Это был прадед героя нашего рассказа князя Николая Борисовича Юсупова. С тех пор в интерьере юсуповских дворцов Москвы, Санкт-Петербурга, Ракитного и Крыма встречается изображение гуся.

Но в ту же ночь князю Дмитрию Сеюшевичу было видение: некий призрак внятно ему сказал, что отныне за измену вере во всяком колене его рода не будет более одного наследника мужского пола, а если их родится больше, то никто из них, кроме одного, не переживет возраста 26 лет. Самое удивительное, что оглядывая юсуповскую историю за четыре века, видим, что страшное предсказание сбывалось. Дмитрию Сеюшевичу Юсупово-Княжево наследовал его сын князь Григорий Дмитриевич, генерал-аншеф и глава Военной коллегии. Он был сподвижником Петра I и участником всех его сражений. Это ему император повелел именоваться просто князем Юсуповым. Сын Григория Дмитриевича князь Борис Григорьевич Юсупов был сначала вице-губернатором, а затем губернатором Москвы, действительным тайным советником. А следующим и вновь единственным наследником стал князь Николай Борисович Юсупов - друг королей и императоров, собеседник и родственник А.С. Пушкина: ведь предки того и другого происходили из северной Африки. Среди самых высоких наград империи, титулов, звезд и имений князя, высшая, безусловно, - это послание к нему А.С. Пушкина, состоящее из 106 стихотворных строк. В этом стихотворении Пушкин дал яркую и подробную характеристику князя - видного представителя русской культуры.

А.С. Пушкин, как подсчитано дотошными пушкинистами, дважды посетил Н.Б. Юсупова в его подмосковном имении Архангельское. Это случилось в конце апреля 1827 года, а затем в конце августа 1830 года. В первый раз спутником Пушкина был его приятель С.А. Соболевский, они приехали в Архангельское верхами, "и просвещенный вельможа екатерининского века принял их со всем радушием гостеприимства", по воспоминаниям современника. Во второй приезд Пушкина сопровождал поэт князь П.А. Вяземский, и этот визит отражен на картине работавшего тогда в Архангельском французского художника Никола де Куртейля. Пушкин пишет в своем послании:

Один все тот же ты. Ступив за твой порог,

Я вдруг переношусь во дни Екатерины.

Книгохранилище, кумиры, и картины,

И стройные сады свидетельствуют мне,

Что благосклонствуешь ты музам в тишине,

Что ими в праздности ты дышишь благородной.

Я слушаю тебя: твой разговор свободный

Исполнен юности. Влиянье красоты

Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты

И блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой.

Беспечно окружась Корреджием, Кановой,

Ты, не участвуя в волнениях мирских,

Порой насмешливо в окно глядишь на них

И видишь оборот во всем кругообразный.

Женою князя Николая Борисовича стала Татьяна Васильевна, урожденная Энгельгардт, родная племянница светлейшего князя Григория Александровича Потемкина-Таврического. В их браке родилось несколько детей, но до зрелых лет дожил только один наследник князь Борис Николаевич. Вначале супруги жили в Архангельском, в Большом доме, а затем Татьяна Васильевна пожелала жить отдельно от мужа и поселилась во дворце "Каприз", занимаясь, главным образом, делами, принадлежащей Юсупову Купавинской текстильной фабрики. Причиной разъезда послужило чрезвычайное женолюбие князя Николая Борисовича. Эту его черту отмечали многие современники, но московские дамы прощали ему, учитывая ученость и светские манеры князя, и памятуя его восточное происхождение. В его кабинете, сначала в Московском дворце, а затем в Архангельском висело триста портретов женщин, благорасположением которых он пользовался. В саду Архангельского, где разрешалось гулять всем желающим, к дамам князь проявлял особое внимание, и если встречался со знакомой или незнакомой женщиной, непременно раскланивался, целовал ей руку и узнавал, не угодно ли ей чего-либо.

С Пушкиным Николай Борисович был знаком, когда будущему поэту едва исполнилось три года от роду. Дело в том, что с 1801 по 1803 год отец поэта Сергей Львович нанимал квартиру во втором этаже левого флигеля Юсуповского дворца по Большому Харитоньевскому переулку в Москве. Этот московский дом князя, пожалованный его деду императором Петром II, был окружен известным всей Москве, причудливым по-восточному Юсуповым садом. Юсупов сад Пушкин упоминает в своей автобиографии. В саду, например, рос дуб, обвитый золоченой цепью, по которой поднимался вверх и спускался вниз огромный пушистый игрушечный кот с зелеными глазами, сконструированный голландскими механиками. Движение кота осуществлялось по специально разработанному алгоритму; при этом кот еще и разговаривал, но по-голландски. Маленький Пушкин гулял в саду с бабушкой Марией Алексеевной или с няней Ариной Родионовной и, по воспоминаниям, тогда же пообещал перевести рассказы кота на русский язык. Пролог к поэме Пушкина "Руслан и Людмила" почти полностью "списан" поэтом с Юсупова сада; при этом восприятие ребенка, конечно же, помножено на гениальную фантазию поэта.

Интересен тот факт, что несмотря на почти полувековую разницу в возрасте Юсупов и Пушкин подружились и были с друг другом на ты. Как видим, им было о чем поговорить. Пушкин с жадностью слушал рассказы князя о екатерининском веке, о его путешествиях по Европе и Востоку. Многие из этих рассказов нашли отражение в произведениях поэта в последовавшей после их встречи Болдинской осени 1830 года. Интересно также и то, что князь Николай Борисович при всех своих любовных увлечениях совершенно не старился; поговаривали, что во время пребывания в Париже он получил из рук знаменитого авантюриста графа Сен- Жермена эликсир молодости.

Пушкин делился с князем своими планами относительно предстоящей женитьбы. В послании его есть удивительная характеристика престарелого вельможи: "С восторгом ценишь ты и блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой". Попробуйте ценить прелести красавиц на восьмидесятом году от роду! Князь П.А. Вяземский рассказывает про Юсупова: "Он был благополучного сложения по плоти и по духу, в житейском и нравственном отношении. На улице его вечный праздник, в доме вечное торжество торжеств. На окнах стояли горшки с пышными, благоуханными цветами; на стенах висели клетки с разными птицами певчими; в комнатах раздавался бой стенных часов с звонкими курантиками. Все у него было светозарно, оглушительно, охмелительно. Сам, посреди этого сияния, этой роскошной растительности и певучести, выставлял он румяное, радостное лицо, расцветающее, как махровый красный пион".

"Словарь достопамятных людей русской земли", изданный в 1836 году, дает такую общую характеристику князя Юсупова: "Он отличался просвещенным умом своим, утонченным вкусом ко всему изящному, остротою, обходительностью, веселостию нрава, памятью обширною, любил ученых и художников и даже в старости маститой приносил дань удивления прекрасному полу".

Многие из красивейших девушек театральной капеллы князя были его любовницами. Сохранился портрет 1821 года крепостной певицы Анны Боруновой, сестры архитектора И.Е. Борунова, которая состояла "барской барыней". Восьмидесятилетний князь взял себе в наложницы восемнадцатилетнюю крепостную балерину Софью Малинкину. С 1812 года у Н.Б. Юсупова была на содержании талантливая балерина, ученица Дидло, Екатерина Петровна Колосова. Ей было тогда 18 лет. О ней поведала отрытая недавно из земли мраморная плита в селе Спас-Котово (ныне город Долгопрудный), где похоронен князь Н.Б. Юсупов. На плите надпись латинскими буквами - имя балерины и даты её жизни. От Юсупова у Екатерины Петровны родились два сына, Сергей и Петр Николаевичи. Князь придумал им фамилию Гирейские - в память о крымских ханах Гиреях, предках князей Юсуповых. Е.П. Колосова умерла всего 22-х лет от роду, а сыновья её запечатлены на картине того же Никола де Куртейля 1819 года, хранящейся в Архангельском. Петр умер семи лет, а Сергей Николаевич безбедно жил, в основном, за границей.

Когда Юсупов был начальником Кремлевской экспедиции, у него работал молодой А.И. Герцен. В "Былом и думах" Герцен подробно рассказывает о том, как князь Юсупов откомандировал его на три года для учебы в Московский университет. В 1826 году к князю обратилась с каким-то делом юная девушка Вера Тюрина, сестра архитекторского помощника кремлевской экспедиции Е.Д. Тюрина, много работавшего в Архангельском. Князь предложил ей 50 тысяч рублей с условием, чтобы она отдалась ему. Девушка ушла, сказав, что ей не надо и миллиона. А когда через год два её брата были арестованы за участие в студенческой тайной организации братьев Критских, князь Николай Борисович снова предложил Вере Тюриной принадлежать ему в обмен на освобождение ее братьев. Девушка вновь отказалась. Одного брата заточили в Шлиссельбургскую крепость, а другого сослали.

Пушкин женился на Н.Н. Гончаровой и давал в своей новой квартире на Арбате бал для близких знакомых. Князь Н.Б. Юсупов сел в свою золоченую карету и по зимнему пути отправился из Архангельского в Москву, приглашенный Пушкиным. Московский почтдиректор Булгаков писал брату в Петербург: "Пушкин славный вчера задал бал. И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они, как два голубка. Дай Бог, чтобы всегда так продолжалось. Много все танцовали, и так как общество было небольшое, то я также потанцовал по просьбе прекрасной хозяйки, которая сама меня ангажировала, и по приказанию старика Юсупова, который также с нею танцовал: "И я бы еще танцовал, если бы у меня были силы", - говорил он".

Князь Юсупов умер в 1831 году в своем любимом Архангельском и вовсе не от старости, а от холеры, которая тогда свирепствовала в Подмосковье. Эта новость чрезвычайно расстроила Пушкина. "Мой Юсупов умер", - с горечью сообщает он в одном из писем. Вельможа столь высокого ранга и состояния мог бы быть похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве или в Александро-Невской лавре в Петербурге. Но князь завещал похоронить себя рядом с могилой своей матери в небольшом подмосковном имении Спас-Котово, что на реке Клязьме. Туда на руках крестьяне несли его гроб из Архангельского, и там в пристроенной к церкви Спаса Нерукотворного образа каменной палатке его похоронили. Могила и церковь сохранились близ нынешней станции Водники Савеловской железной дороги.

Со смертью внука князя Николая Борисовича Юсупова-младшего, бывшего вице-директором Публичной библиотеки в Петербурге и почетным членом Парижской и Римской консерваторий, пресеклась мужская линия славного рода. Единственной наследницей оказалась красавица-княжна Зинаида Николаевна Юсупова. При ней на рубеже веков XIX-XX в Архангельское вновь стали съезжаться художники, артисты и музыканты. Она была женою московского генерал-губернатора графа Ф.Ф. Сумарокова-Эльстон, и ее портреты писали знаменитые художники Серов и Маковский. Чтобы славный род не угас, графу повелено было именоваться ещё и князем Юсуповым. Их сын, князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, был женат на племяннице императора Николая II и известен как организатор покушения на Распутина в декабре 1916 года. Он умер в эмиграции в Париже в 1967 году. Ныне здравствует в Греции его внучка Ксения Николаевна, в замужестве Сфири, единственная дочь которой Татьяна уже по-русски не говорит.
Блистательной была жизнь князя Николая Борисовича Юсупова. Яркой звездой просияла в культурной жизни России его правнучка княгиня Зинаида Николаевна. И славный в истории род угас.

От северных оков освобождая мир,
Лишь только на поля, струясь, дохнет зефир,
Лишь только первая позеленеет липа,
К тебе, приветливый потомок Аристиппа,
К тебе явлюся я; увижу сей дворец,
Где циркуль зодчего, палитра и резец
Ученой прихоти твоей повиновались,
И вдохновенные в волшебстве состязались.

Один все тот же ты. Ступив за твой порог,
Я вдруг переношусь во дни Екатерины.
Книгохранилище, кумиры, и картины,
И стройные сады свидетельствуют мне,
Что благосклонствуешь ты музам в тишине,
Что ими в праздности ты дышишь благородной.
Я слушаю тебя: твой разговор свободный
Исполнен юности. Влиянье красоты
Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты
И блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой.
Беспечно окружась Корреджием, Кановой,
Ты, не участвуя в волнениях мирских,
Порой насмешливо в окно глядишь на них
И видишь оборот во всем кругообразный.

Блистательной была жизнь князя Николая Борисовича Юсупова. Яркой звездой просияла в культурной жизни России его правнучка княгиня Зинаида Николаевна. И славный в истории род угас.

Фамильный герб Юсуповых - Монарх: Павел I (до 1801)
Александр I (с 1801) - Монарх: Александр I (до 1825)
Николай I (с 1825) Вероисповедание: православие Рождение: 15 (26) октября (1750-10-26 ) Смерть: 15 июля (1831-07-15 ) (80 лет)
Москва Похоронен: село Спасское-Котово Можайского уезда Московской губернии Род: Юсуповы Отец: Борис Григорьевич Юсупов Мать: Ирина Михайловна (урожд. Зиновьева) Супруга: Татьяна Васильевна Дети: Борис, Николай Образование: Лейденский университет Деятельность: государственный деятель; дипломат; коллекционер ; меценат Награды:

Занимаемые официальные посты: главноуправляющий Оружейной палаты и Экспедиции кремлёвского строения , директор Императорских театров (1791-1796), директор Эрмитажа (1797), возглавлял дворцовые стекольные, фарфоровые и шпалерные заводы (c 1792), сенатор (с 1788), действительный тайный советник (1796), министр Департамента уделов (1800-1816), член Государственного совета (с 1823).

Биография

Единственный сын московского градоначальника Бориса Юсупова , представитель богатейшего княжеского рода Юсуповых , который пресёкся на его правнучке Зинаиде .

Помогая приобретать произведения искусства императрице Екатерине II и её сыну Павлу I , князь был посредником при исполнении императорских заказов европейскими художниками. Таким образом, коллекция Юсупова формировалась из тех же источников, что и императорская, поэтому в коллекции Юсупова находились работы крупнейших пейзажистов.

Семейные традиции и принадлежность по службе к Коллегии иностранных дел оказали существенное влияние на его личность и судьбу. В его долгой жизни можно выделить несколько этапов, имевших решающее значение для формирования коллекции.

Прежде всего - это первое образовательное заграничное путешествие 1774-1777 годов, пребывание в Голландии и обучение в Лейденском университете . Тогда пробудился интерес к европейской культуре и искусству, зародилось увлечение собирательством. В эти годы он совершил Grand Tour, посетив Англию, Португалию, Испанию, Францию, Италию, Австрию. Он был представлен многим европейским монархам, был принят Дидро и Вольтером .

Мои книги и несколько хороших картин и рисунков - единственное моё развлечение.

Н. Б. Юсупов

В Лейдене Юсупов приобрёл редкие коллекционные книги, картины и рисунки. Среди них - издание Цицерона , выпущенное знаменитой венецианской фирмой Альдов (Мануциев) , с памятной надписью о покупке: «a Leide 1e mardi 7bre de l’annee 1774» (в Лейдене в первый вторник сентября 1774 года). В Италии князь познакомился с немецким пейзажистом Я. Ф. Хаккертом , ставшим его советчиком и экспертом. Хаккерт написал по его заказу завершённые в 1779 году парные пейзажи «Утро в окрестностях Рима» и «Вечер в окрестностях Рима» (обе - Государственный музей-усадьба «Архангельское»). Античность и современное искусство - эти два главных увлечения Юсупова и в дальнейшем будут определять основные художественные предпочтения, созвучные эпохе становления и развития последнего большого интернационального художественного стиля в европейском искусстве - классицизма .

Вторым важным этапом в формировании собрания стали 1780-е годы. Как сведущий в искусствах и известный при европейских дворах человек, Юсупов вошёл в свиту и сопровождал в 1781-1782 годах в путешествии по Европе графа и графиню Северных (великого князя Павла Петровича и великую княгиню Марию Фёдоровну). Обладая большими знаниями, вкусом к изящным искусствам, он исполнял поручения Павла Петровича и значительно расширил свои связи с художниками и комиссионерами, впервые посетил мастерские самых знаменитых художников - А. Кауфман в Венеции и П. Батони, гравёра Д. Вольпато, широко известного репродуционными гравюрами с работ Рафаэля в Ватикане и Риме, Г. Робера, К. Ж. Верне , Ж.-Б. Грёза и Ж.-А. Гудона в Париже. Затем отношения с этими художниками поддерживались на протяжении многих лет, способствуя пополнению личного собрания князя.

1790-е годы - стремительный взлёт карьеры Юсупова. Он в полной мере демонстрирует преданность русскому престолу, как стареющей императрице Екатерине II, так и императору Павлу I. При коронации Павла I он был назначен верховным коронационным маршалом. Эту же роль он выполнял на коронациях Александра I и Николая I .

С 1791 по 1802 год Юсупов занимал важные государственные посты: директора императорских театральных зрелищ в Петербурге (с 1791), директора императорских стеклянного и фарфорового заводов и шпалерной мануфактуры (с 1792), президента мануфактур-коллегии (с 1796) и министра уделов (с 1800).

В 1794 году Николай Борисович избран почётным любителем петербургской Академии художеств . В 1797 Павел I отдал в его ведение Эрмитаж , где размещалось императорское художественное собрание. Картинную галерею возглавил поляк Франц Лабенский, бывший до этого хранителем картинной галереи короля Станислава Августа Понятовского , которого Юсупов сопровождал во время его пребывания в Петербурге. Была проведена новая полная инвентаризация эрмитажного собрания. Составленная опись служила основным инвентарём до середины XIX века.

Государственные посты, занимаемые князем, позволяли непосредственно влиять на развитие национального искусства и художественных ремесел. В приобрёл усадьбу Архангельское под Москвой , превратив её в образец дворцово-паркового ансамбля . Юсупов - основатель знаменитого родового собрания, личность выдающаяся и наиболее яркая. Собрал большую коллекцию картин (свыше 600 полотен), скульптур, произведения прикладного искусства, книг (свыше 20 тыс.), фарфора , основную часть которой разместил в усадьбе.

В Москве Юсупов жил в собственном дворце в Большом Харитоньевском переулке . В 1801-1803 гг. в одном из флигелей на территории дворца жила семья Пушкиных, в том числе и маленький Александр Пушкин . Поэт бывал и у Юсупова в Архангельском, а в 1831 г. Юсупов был приглашён на торжественный ужин в арбатскую квартиру молодожёнов Пушкиных .

Он пышно потухал восьмидесяти лет, окруженный мраморной, рисованной и живой красотой. В его загородном доме беседовал с ним Пушкин, посвятивший ему , и рисовал Гонзага , которому Юсупов посвятил свой театр.

Скончался во время знаменитой эпидемии от холеры в Москве, в собственном доме в приходе церкви Харитония в Огородниках. Погребён в селе Спасское-Котово Можайского уезда Московской губернии , в старинной церкви Спаса Нерукотворного.

В семье Н.Б. Юсупова и его жены Татьяны Александровны, урожденной де Рибопьер, было две дочери - Зинаида и Татьяна. О старшей - Зинаиде известно много - она была дружна с Великой княгиней Елизаветой Федоровной, ее любили в свете, о ней восторженно писала инфанта Эулалия, ее руки просил болгарский князь. Она блистала на придворных балах, пережила революцию и окончила жизнь в Париже. О младшей сестре - Татьяне - почему-то совсем мало информации. О ней совсем ничего не пишет племянник - Феликс Юсупов, осталось лишь несколько портретов и фотографий, которые лишь говорят о том, что Татьяна не уступала своей сестре в красоте.

Что же, чем меньше известно о Татьяне Николаевне Юсуповой, тем интереснее находить хоть какие-то факты и упоминания.

Маленькая Татьяна или Таник, как ее звали в семье, не очень часто живет в России - много времени она проводит за границей - на вилле Юсуповых Татиания, куда уезжает поправлять здоровье ее матушка. В поездках по Европе Таник и ее сестра часто встречаются не только с русскими и европейскими аристократами, но и с представителями правящих династий.

Когда Танёк было всего 13 лет, скончалась ее матушка.

"Горит ночник. Я боюсь оставаться одна! Последние слова Мама: Еще четверть часа! Боже мой! Мама нас благословила, всех троих, в последний раз. Отче наш. Богородица. Всеупование."

"Папа дает мне кольцо Мама. Я умираю от горя. Дюринг дает мне лекарство."

Со смертью Мама детство для Татьяны закончилось. У нее есть отец, сестра, бабушка, но она чувствует себя одинокой. В ее письмах и записях часто звучит теперь грустная нота. Любовь к матери она теперь переносит на Императрицу Марию Александровну и Великих князей Сергея и Павла:

"За десертом Папа велел дать мне клятву, а Зайдэ не дала сладостей за то, что я опять сказала "Маруся" (об императрице). Зайдэ добавила, что я часто называю "Сержем" и "Полем" великих князей!"

Мы идем к Кутузовым! Они нас ждали и очень рады видеть. Саша и Маня рассказывают нам о войне. Я заявила Аглае, что ненавижу турок!"

В 1880 году Князь Николай Борисович и его дочери возвращаются в Россию. Танёк наконец снова в Петербурге, она встречается с родными, друзьями, выезжает в концерты и на вечера. В этот же период ее сестра знакомится с Князем Ф.Ф. Сумароковым-Эльстон и сразу же после знакомства с Феликсом отказывается стать невестой князя Болгарского. Об этом пишет Татьяна в записной книжке: "Я иду в немецкий театр. Зайде вернулась вся красная с "Комендантского", где она познакомилась с болгарским князем и с кавалергардом Сумароковым-Эльстоном".

Два года князь Юсупов противится этому браку. Он мечтал породниться с правящим монархом, а не с кавалергардом Сумароковым и уже видел свою старшую дочь на престоле Болгарии.

Княжна - патриотка. Она всегда искренне радуется возвращениям в Россию и грустит, когда приходится уехать в Европу.

"Я проснулась более веселой. Мы покидаем Германию. Скоро мы в России! Не могу передать, какая радость!… Мы пошли ужинать и нам подали ряпчики. Я ела их с удовольствием - не потому, что я - гурман, а потому, что это напомнило мне Петербург, словно я уже там. Я чувствовала себя счастливой - не из-за этих ряпчиков, а из-за того, что опять вижу эту столовую, так давно мне известную, этот большой русский самовар, громко закипающий, всю эту русскую обстановку."

Татьяна Николаевна была влюблена с ранней юности. Предметом увлечения, а затем любви, которой Татьяна Николаевна осталась верна до последнего дыхания, был Великий князь Павел Александрович, младший сын императора Александра II. Великие князья Павел и Сергей часто бывали в гостях у Юсуповых, о встречах дома и в свете княжна Татьяна упоминает в своих записках.

"Умираю от желания пойти на бал Евгении Максимилиановны. Наконец, я изъявила свои намерения, сказала, что пойду. Мы опаздываем, Феликс и я. Мари Оболенская мне протежирует. Я танцую с гусарчиком Бодринским. Спетч разливается с Евгенией М. Танцую мазурку с Ивкиным. Смотрю на цветок в руке Вел. Кн. Засыпаю, молясь за двух братьев. Я кажусь ветренной и кокетливой, но это из-за моей робости и неопытности, и все-таки мне улыбнулись! Какие противоречия уживаются в юном сердце! Как мне не хватало этих увлекающих звуков вальса!"

"Мой день рождения. Папа меня растрогал: в полночь он меня благословил и надел мне браслет, который походит на мое кольцо. На пороге нового года, на пороге новой жизни я молилась от всего сердца! Что происходит в его душе, когда я молюсь за него?

В зимнем саду я вспоминаю обо всем…Кауффман пригласил меня на мазурку. Это жемчужина бала! Визави с серьезным Татищевым. В.К Алексис и Н.П. действуют мне на нервы! Кауффман несколько надоедлив.

"Беспокоюсь за В.К. Поля, которым я слишком много занималась в мечтах. Я хотела выйти за него замуж."

"Свадьба Поля состоится в Петербурге! Где вы, мои мечты! Я молюсь о Павле и тете Мими."

"В этом месяце у меня было столько волнений и надежд! Волнений из-за Поля, его хрупкого здоровья, его будущего. Я боюсь, как бы он не женился на ком-нибудь, кроме меня, бедной. Одна мысль о возможности этого приводит меня в ужас!"

Великий князь Павел

"Играли вальс, при звуках которого я увидела и полюбила Поля - это воспоминание так оживлено любовью, что я вздрогнула! Звуки скрипки не были волшебными, но было очень забавно. Я кружилась, как в вихре!"

"Наконец я иду к кузинам Голицыным и сижу у них долго. Портрет Сержа и Елизаветы, которые доставляют мне удовольствие. Портрет моего Поля на фоне Везувия. Княгиня Голицына знает, я в этом уверена, что я его люблю."

" Вместе с доброй Дюдюшей и букетом фиалок иду к княгине Любановой, меня встречает бедная Меме. Потом я иду у Ольге. У маленького Жоржика сильный жар. Я признаюсь Ольге, что люблю Поля! Стахович говорит, что я выйду замуж 17 мая. Саша приходит обедать. Спиритизм. Снова предмет моей ненависти. Мой веер сломан. Маленькая драгоценность бальной залы! "Здравствуйте" - Полю, Фраза Алексису. Элла разговаривает со мной; здесь Ирэн и Вел. герцог Гессенский. Религиозные сюжеты на лестнице. Катя Кузина в ткалетной комнате и любимые лица! Я восхищаюсь поцелуем любви. Серж и меня запрягает в работу.Смерть Аксакова зарождает во мне немного надежды. Молодая пара удирает. Я не могу больше сдерживаться. Передо мной одевается Поль. Как он мил! Я думаю о "счастливом денечке". Я тревожусь."

"Мне двадцать лет! Бог хочет, чтобы я больше не плакала! Папа дарит мне восхитительный браслет, а Зайдэ - прекрасный листик увядшего плюща из бриллиантов с рубином. Я тронута! Я иду в церковь, куда приношу свое волнение и не могу сдержать слез!"

Сегодня гаданье по карандашу! Саша заходит на минутку и приносит мне Huf с огромной и очень красивой фотографией Поля. Я влюблена в него! Григорьев и Анна обедают.

Павел. Татьяна. Зачем спрашиваешь? Бог не велит! Не тревожь душу мою. Папа взволнован.

Саша обедает. Я секретничаю с ней по поводу Валериана. Она сейчас же бежит к Наташе и запаздывает. Я вижу, как из-за ширмы появляется мой взрослый Поль с его доброй улыбкой! Он ни разу не танцует со мной, ни разу его взгляд не падает на меня, он улыбается другим. Я страдаю от этого."

"Я хотела бы не проснуться. Папа заставляет меня плакать разговорами о Поле. Приходит Ольга вместе с госпожой Геркен и долго сидит."

"Папа лучше, я встала очень поздно. Лиза говорила о своей матери. Мне от этого грустно. Феликс утверждает, что свадьба Поля решена, а Мих. Миха - вероятна. Игнатьевы пробовали зондировать почву, но это глас вопиющего в пустыне. Зайдэ и Феликс идут в театр. Аурелия мне читает. Боже мой! Я хочу любить всегда".

Вероятно, Татьяна по примеру своей тезки, пушкинской героини, призналась в чувствах к Великому князю. Он не ответил ей взаимностью и детская дружба была прекращена, отныне Павел избегает Татьяну. Ее сердце разбито.

Сестры Танёк и Зайде Юсуповы

"Мне абсолютно невозможно отныне быть счастливой, что бы ни произошло. Дружба - самое чистое Божье благословение, но я не сумела сохранить это сокровище, и я умру, не осуществив мечту всей моей жизни. Как и ты, Поль, я не являюсь чьей-то половиной. Меня мало заботит мысль о том, что я постарею, но я очень не хочу стареть одинокой. Я не встретила существа, с которым хотела бы жить и умереть, а если и встретила, то не сумела удержать возле себя."

С апреля 1888 года Татьяна гостит в Архангельском у сестры Зинаиды, где перед нею - картина живого воплощения ее мечтаний о счастье: союз двух любящих сердец. Она рада за сестру и Феликса, но в ее стихотворении, написанном по приезде, звучит грустная, даже тревожная нота:

Их парус - апреля сияющий свет,
Звезда его путь охраняет.
Мой парус, напитанный влагою слез,
В далеких волнах исчезает…
Их чаши искрятся напитком любви,
Моя опрокинулась чаша…
Тот факел, что ярко горит для других,
Я лилией белой украшу!

Телеграммы из Архангельского в Берлин князю Н.Б. Юсупову рассказывают о последних днях Татьяны Николаевны:

24.06. 1888 "У Танёк небольшой жар у нас хороший доктор не волнуйся Зинаида."
27.06. 1888 "Княжна Татьяна скончалась в полночь без страданий очень спокойно не приходя в сознание подготовьте отца Сумароков".

«Не искушай меня без нужды», - просил в своем знаменитом стихотворении член Московского Английского клуба поэт Евгений Абрамович Боратынский. Николай Борисович Юсупов-младший судьбу искушал, по крайней мере, дважды в жизни.

Князь хорошо знал историю своего рода - не только общепринятую, которую изложил в подготовленном при его непосредственном участии обширном двухтомнике документов, но и тайную, тщательно сокрытую от посторонних взглядов. Семейное проклятие или точнее - рок, о котором я уже писал в начале книги, не обошел стороной и его семью.

Царевич Алексей Петрович, так любивший князя Бориса Григорьевича Юсупова, по легенде, предрек ему постепенную гибель всего Юсуповского рода из-за участия князя в судебном «деле» несчастного сына Петра Великого. Это неправедное «дело» погубило род Романовых, который фактически пресекся на императрице Елизавете Петровне, а окончательно на царевиче Алексее. Оно же обратилось страшным роком и против потомков Бориса Григорьевича. Существует другая версия, согласно которой родовое проклятие оказалось наложено на Юсуповых из-за перемены Веры. На другую, обедневшую ветвь рода, переменившую религию много раньше, проклятие не сочло нужным подействовать столь же решительно

О смерти Татьяны, случившейся в 1888 году, на 22-м году жизни, ходили самые разноречивые слухи. Официальная версия сводилась к столь «любимому» в княжеском роду тифу, на регулярные эпидемии которого можно было свалить все, что душе угодно. Тоскующей же душе отца - князя Николая Борисовича-младшего угодно было запрятать эту семейную тайну как можно глубже, что он благополучно и сделал…

Княжну Татьяну похоронили у южной стены усадебной церкви Архангела Михаила в Архангельском, на высоком холме, круто сбегающем к старице Москвы-реки. Здесь всегда красота. Летом виден заречный луг и лес. А осенью, зимой и ранней весной, когда на деревьях нет листвы, с холма открывается тот самый восхитительный вид, которым учила любоваться маленькую Танёк Мама. Позже на могиле была установлена статуя М.М. Антокольского "Ангел". Работу над ним художник начал в ноябре 1892 года, судя по его письмам к Зинаиде Николаевне Юсуповой.

Марк Матвеевич писал: «...буду очень очень рад показать Вам княгиня и князю мои новые наброски... Переделавши мои наброски вижу, что князь был прав, я докончил также и начатый эскиз и к моему [стыду] -удачно, по крайней мере так мне кажется». В следующем письме он благодарил Зинаиду Николаевну за полученные в счет работы 10 тысяч франков. Антокольский не был в Архангельском, не видел места захоронения Татьяны, что, безусловно, затрудняло творческие поиски. Юсуповы, вероятно, ознакомили Марка Матвеевича с описанием местности, с фотографиями княжны для воссоздания ее портретных черт в скульптуре; сообща обсуждали замысел памятника, искали композиционное решение, видоизменяя и совершенствуя его. Первоначальный эскиз из гипса - небольшая статуэтка (высота 37 см) со взрыхленной отрывистыми мазками поверхностью. Намечен только общий контур фигуры: не обозначены черты лица, не проработаны складки одежды; крылья, опущенные вниз, велики и невыразительны; у основания нет цветов. Но уже в подготовительной работе (боцетто) ваятель выделил главное - устремленность девушки-ангела вверх.

О лепке глиняной модели большого размера мы узнаем из статьи «В мастерской Антокольского». Анонимный автор посетил ателье художника в Париже и подробно сообщил о его творческом методе. «Я зашел в соседнюю комнату, где работал Марк Матвеевич. Это была мастерская. На каменном полу лежала кучками мокрая глина, валялся гипс и были разбросаны разные инструменты и технические приспособления. Статуй здесь было две. Одна, еще из глины, не оконченная - М[арк] М[атвеевич] над нею и работал - представляла собою высокую, стройную женщину-ангела с крыльями, стремящуюся в высь (заказ для памятника). Не смотря на то, что фигура была мало выработана, она поразила меня своей красотой, легкостью и грациозностью. Она целиком тянется вверх с такой стремительностью, что кажется, вот еще миг - и она улетит.

М[арк] Матвеевич] работал нервно, лихорадочно. Он вырабатывал складки платья женщины. Смелой рукой прибавлял он тут и там куски глины, быстро срезывал лишнее, отходил в сторону, бросал внимательный нервный взгляд, опять подходил, снова срезывал, подправлял, сильно нажимал ладонью на мокрую глину, проводил пальцем складку...».

Модель из глины была положена в основу композиции второго гипсового эскиза - окончательного варианта памятника - идентичного с мраморным экземпляром в Архангельском. О последнем Антокольский писал из Парижа в мае 1895 года скульптору И.Я.Гинцбургу: «Заканчивается у меня группа из мрамора: «Сестра милосердия». Другую фигуру, «Ангел», рубят мне из мрамора».

В этом произведении мастер реалистически передал состояние элегической грусти, смирения и отрешенности, создав поэтический одухотворенный образ. Юное красивое лицо девушки обращено к небу, глаза закрыты; она словно молится, слегка приоткрыв губы и прижимая к груди крест. У ног рассыпаны цветы и лежит огромный букет «из роз благоуханных душистей мира и кадил». Очень эффектны взметнувшиеся за плечами крылья, в отличие от первого эскиза они широко распростерты, приподняты и усиливают иллюзию движения. Кажется, что княжна - ангел, так легко шествующая, через мгновение взойдет на небесную лестницу, по которой Ангелы Божии восходят в рай. Скульптура отмечена высоким техническим исполнением. Мастерски моделированы струящиеся складки длинного одеяния, будто они колышатся под дуновением ветра.

З.Н. Юсупова на фоне портрета умершей сестры

Монумент, установленный в 1899 году на могиле Т.Н.Юсуповой на живописном высоком берегу Москвы-реки, хорошо просматривался со всех сторон, его ясный выразительный силуэт четко вырисовывался на фоне вековых деревьев. Однако в 1939 году в целях лучшей сохранности памятник пришлось перенести в другое, более безопасное, место. В настоящее время он хранится в парковом павильоне «Чайный домик».

В одной из своих статей Марк Матвеевич отмечал: «Скульптура достигла высокой техники, - ею любовались, она ласкала глаз, но не трогала чувств, мне же хотелось, чтобы и мрамор заговорил своим чистым, мощным лаконичным языком и будил в нас лучшие чувства - красоты и добра, таков был и есть мой идеал в искусстве». Этому идеалу вполне соответствует и статуя «Ангел».

Великий Князь Павел женится через год после смерти Татьяны - на принцессе Александре Греческой, которой тоже было суждено умереть молодой…

Стихотворения Татьяны Николаевны Юсуповой

Береза (на русском)

Когда я вижу твой узор
Дрожащий, серебристый,
Я вспоминаю Русский бор
И островок тенистый,
И берега Невы,
И все, что я люблю…

Фиалка (перевод И.В. Никифоровой)

Фиалка, скромница лесная,
Ты плачешь,ты забыть не можешь
О счастье в солнечном Крыму,
Где цвел твой ландыш, твой душистый щеголь.

Любимый мой!
Тебя я предпочла
Всем кавалерам мира,
Всем усладам!

Ты так чувствителен -
Не мни моих цветов,
Не рви их лепестков,
Не разбивай мне сердца!

Мое желание (перевод И.В. Никифоровой)

Обратится галера гондолой,
И шипы превратятся в цветы,
Если стану я Поля женою!
Боже мой, воплоти же мечты!

Не исчезай! Ведь жизнь полна тобою!
И в горе, что тебя покинула и Мать,
Я плакала одной с тобой слезою,
Тая в душе надежды благодать.

Теперь мне двадцать.
После слез и боли, я все еще надеждою живу,
Я все еще молю: "О, сохрани мне душу!
Благослови, Господь, любовь мою!"

На печальном балу (перевод И.В. Никифоровой)

Прижав к губам букет,
К нему шагнула я,
Скрывая горечь слез,
И муку затая.

Другая рядом с ним, а мне -
Страданья темный сон!
Угасла память о былом,
Любить не будет он!

Полю (перевод И.В. Никифоровой)

Прости мой гнев, прости!
Я покорюсь судьбе.
Жизнь - не веселый бал,
Не ровня я тебе!

Но если бы твой взгляд
Проникнуть в сердце мог!
Моя немая боль -
Моей любви залог!

Полю (перевод И.В. Никифоровой)

Ты посмеялся надо мной!
Смеясь, ты осудил
Воспоминания, любовь,
Все, чем когда-то жил!

Бал, музыка, цветы -
И влага моих слез.
Святой огонь любви
Мне счастья не принес!

Взяты материалы из книги: И.В. Никифорова "Княжна Татьяна. Письма дневниковые записи, воспоминания"

Биография

Мои книги и несколько хороших картин и рисунков - единственное моё развлечение.

Н. Б. Юсупов

Он пышно потухал восьмидесяти лет, окруженный мраморной, рисованной и живой красотой. В его загородном доме беседовал с ним Пушкин, посвятивший ему , и рисовал Гонзага , которому Юсупов посвятил свой театр.